В конце августа в Ижевском государственном техническом университете состоялся семинар по созданию малых инновационных предприятий в вузах. Его руководитель, директор Аналитического центра университетских инноваций Андрей Колесников, дал интервью "Науке молодой".

Справка STRF.ru:
Колесников Андрей Николаевич, в 2009-2011 гг. заведующий сектором мониторинга и анализа взаимодействия научных, образовательных организаций и бизнес-структур Центра исследований и статистики науки Минобрнауки России (ЦИСН). В течение двух лет отвечал за систему сбора информации о малых инновационных предприятиях, учёт уведомлений в базу данных, отбор предприятий в федеральный реестр, ведение "горячей линии" по 217-ФЗ, проведение мониторинга и консультаций. В прошлом - проректор Государственной академии инноваций, директор Центра поддержки малого бизнеса Академии народного хозяйства. На ЦИСН с 2009 года министерством возложены функции по ведению базы данных инновационных компаний при вузах и НИИ и их проверку на предмет соответствия 217-ФЗ.

- Андрей Николаевич, выступая на семинаре, вы сказали, что не были в Ижевске 26 лет. Что вас связывает с нашим городом?

- Когда я бываю за рубежом, меня представляют как Калашникова - там путают "с" с "ш", и получается такое вот чередование букв, когда Колесников звучит как Калашников. Я двадцать лет проработал в Московском энергетическом институте, на кафедре автоматики, и Ижевский механический институт был тогда очень известен. Мой отец во время войны работал начальником цеха на заводе "Ижмаш"... Поэтому какие-то связи были.

И, конечно, здесь расположен военно-промышленный комплекс, где очень много делается того, чего больше не делается нигде. Здесь существуют некоторые прорывные технологии, которые принадлежат, возможно, еще СССР, но невозможно ничего создать без предыдущих 30-40 лет. В Удмуртии же такой задел есть, особенно в отраслях тяжелой промышленности.

Сегодня, когда говорят об инновациях, имеют в виду прежде всего "лёгкие" сферы деятельности - программное обеспечение, IT-технологии, облачные вычисления, сетевые структуры... Вот там можно что-то создать и за два года. И важно суметь найти комбинацию, объединить базовые направления и новые.

- Какова роль университетов в этом процессе?

- В вуз приходят молодые люди 17-18 лет - именно они до 28-30 лет, максимум до возраста Христа, способны действительно инновационно мыслить. С возрастом происходит физиологическое старение мозга, и инновационность снижается. Это как данность, исторический, андрогенный, этический факторы. Конечно, бывают исключения, но это всего лишь исключения. И формирование новых будущих рынков - что будет востребовано через 5-7 лет - определяет именно это поколение, люди индиго, генерация последних десяти лет. У них совершенно другое мышление и образование, другой тип воспитания. Во всем мире только университеты имеют возможность создания рынка будущего. И все общества пестуют именно университеты, потому что это единственный общественный институт, который может этим заниматься. Ни академия наук, ни научно-исследовательские институты, ни военно-промышленный комплекс - только университеты. Поэтому вся наука в мире концентрируется или в университетах, или около них - существуют разные модели. Например, в Германии на территориях университетов всюду строятся инновационные центры. Было множество междисциплинарных исследований того, как уменьшение расстояния между лабораториями и наличие рекреационной зоны позволяло создавать новые продукты: люди просто встречались в каком-то месте, знакомились, ехали в лифте, общались, и в результате получались нобелевские лауреаты.

У вас в Удмуртии в городах с крупными промышленными предприятиями есть именно тот основной, базовый задел, о котором я говорил. Мы летаем на самолетах и ездим на поездах - на конкретных изделиях, а не на IT-облаках. И, чтобы разговаривать по телефону, необходимы мачты и стойки. То есть это металл и надежность - то, что ИжГТУ исследует, производит и так далее. Этот задел, который используется десятки лет - фундаментальную и прикладную науку, ниокровские разработки - нельзя распылить быстро. И в нынешней ситуации выход для высшего профессионального инженерного образования - в проектном, идеологическом, кадровом слиянии с промышленностью, с программами инновационного развития крупнейших компаний.

- Но ведь раньше, до перестройки, так и было?

- До 1990 года все девять министерств военно-промышленного комплекса имели в своих бюджетах защищенную статью траты средств на высшее и среднее профессиональное образование, и никогда не возникало вопросов, связанных с практикой студентов профильных кафедр, как сейчас. Уже на 4-5 курсе студенты имели допуск на предприятие, где проходили производственная и исследовательская практики, выполнение дипломных работ. Все, что сейчас говорится о практике на конкретных предприятиях, тогда было стандартом и частью учебного плана. Но новая волна все равно привносит изменения. Сегодня уже в школах начинается воспитание проектного мышления - человек должен понять, какие знания необходимы ему для выполнения того или иного проекта. И, если раньше в вузах у нас была научно-исследовательская работа студентов, то сейчас она проектная, поскольку одна из приоритетных компетенций сегодня - умение работать в команде, в проекте. Это новые требования в мире, предъявляемые и к преподавателям высшей школы, и к студентам.

- Создание малого предприятия в вузе - тоже своего рода проект.

- Это проект. Студенты могут прийти в управление по инновациям своего вуза и сказать: у нас есть некий проект, мы хотим создать малое инновационное предприятие. И никто не вправе им отказать, тем более сегодня это приоритетное направление. С будущего года этот показатель, среди прочих показателей, связанных с проектной деятельностью университета в интеллектуальной сфере, будет включаться в отчет проректора по научной работе.

- Какие проблемы чаще всего возникают при создании малых предприятий?

- Главная проблема у нас всегда одна - ментальность и система мышления людей. Разные возрастные группы, кто-то - с багажом предыдущего опыта... В течение двадцати последних лет об этом не говорилось и проектная работа вузов сокращалась, так как не было ни финансов, ни потребности, ни политической воли, не было президента и председателя правительства, которые постоянно употребляли бы какие-то политические и промышленные термины. И люди были другие. Тогда не существовало системы стимулов, а сейчас они появились. Но образцы поведения и мышления остались прежними. Конечно, постепенно это меняется. Так что главная проблема - мышление людей. Деканов факультетов, заведующих кафедрами, руководителей научных школ, менеджмента вуза... Это "сверху". А "снизу" - отрицательный опыт людей, которые во многое не верят. Их призывают, но кто и куда? Данко с горящим факелом, ведущий неизвестно куда?

- То есть они не верят в результат?

- Да. Результат для человека - качество его личной жизни, квартира, еда, работа, надежность, хороший воздух в рекреации, где он живет... И профессиональная удовлетворенность, его амбиции. Все согласно пирамиде Маслоу, которую мы используем как инструментарий для оценки мотивации. У людей отсутствует комплексная мотивация. Профессиональная мотивация (появляются рабочие места, вузы получают деньги на оснащение, чего не было в предыдущие двадцать лет) есть, а мотивации личной жизни они не чувствуют.

Семь лет назад США столкнулись с колоссальной проблемой. Как у инновационной державы мира, профессионально там все супер, среда обитания (в нашем понимании) супер, еда ничего не стоит - если у нас питание в среднем занимает 50 процентов бюджета, то там 3-5 процентов. И люди, которые могут творить, уезжают, несмотря на то, что у них все есть. Потому что им нужно еще и третье. То третье, что сейчас формируется в мире - креативная среда для людей, которые работают в инновационной экономике. Финансовый кризис 2009 года показал несостоятельность базовых отраслей промышленности, машиностроения. Экономику США из кризиса вытянули компания Google, созданная Сергеем Брином, и экспертная система семантического разбора запросов, по которой в России сильная школа. Об этом нигде не говорится, но получается, что российская интеллектуальная школа вывела экономику США из кризиса - именно компании новой экономики, тогда как вниз тянули нефтяная, оборонная промышленность, строительство, машиностроение, автомобилестроение... И это доказательство того, что из кризиса выводят не основные, а новые отрасли, более "легкие", не инвестиционноемкие, которым нужна только среда - в данном случае среда общения. Когда-то она бывает и физической, но в основном они общаются в "облаках".

В формировании новых направлений, новых областей и у ИжГТУ, и в целом у Удмуртии есть противоречия, поскольку здесь преобладают основные типы промышленности. Поэтому надо развивать более "легкие" направления и специальности, искать комбинации сочетания базовых и новых.

- Сколько малых предприятий уже существует в российских вузах?

- В России - 1150, из них восемь в Ижевске. Но малое предприятие - всего лишь один из инструментов инновационного развития вуза, тогда как необходимо использовать комплексный набор таких инструментов. В этом и заключается искусство управления вузом.

- Самые популярные научно-прикладные направления, которые выбирают вузы при создании предприятий?

- В инженерных вузах большое распространение получило создание малых предприятий по упрочнению поверхностного слоя инструментов, лопаток турбин, изменение поверхностного слоя металлов. Работы по упрочнению слоя есть в ИжГТУ, в Рыбинском авиационном технологическом университете. В Томском государственном университете совместно с "Роснано" создали самое большое, уже не малое, а среднее, предприятие по технологиям упрочнения инструмента с уставным капиталом около 140 млн. рублей. И в Рыбинске, и в Томске уже был большой задел по этому направлению.

- Могут ли стать участниками таких проектов иностранные компании?

- Да, и это обычно промышленные компании. Когда есть зарубежный участник, это серьезно. Многие вузы создают предприятия просто для "галочки" или в надежде, что потом кто-то сможет продать эту продукцию. А когда есть международный участник, можно выходить на другой уровень, на мировые рынки. И вместе с инвестором, автором проекта должна работать и команда, которая понимает: где, как, кому можно продать произведенное. Если нет ответа на эти три вопроса, то все остается в прикладных исследованиях, максимум в опытных образцах. Но это инвестиции в никуда, выброшенные деньги. Пока я не могу привести примеров международного сотрудничества при создании малых предприятий в вузах. Но процесс только начинается: два года я занимался вопросами, связанными с разработкой нормативной базы, контролем, опросами, мониторингом по взаимодействию этой тысячи предприятий, которые были созданы. Реально из них работает четыреста, успешных - еще 10 процентов от этого количества.

- Это хороший показатель?

- Венчурный процесс всегда говорит так: чтобы сделать десять предприятий, нужно отобрать сто проектов для рассмотрения. Чтобы отобрать сто проектов, нужно 10 тысяч заявок. Везде одна десятая от общего количества. Из десяти проектов, которые превратились в компании, семь умрут, закроются в течение года-двух. Это общемировая статистика, не зависящая ни от технологического развития страны, ни от наличия финансовых ресурсов.

- Нормативная база уже окончательно проработана или изменения будут вноситься?

- Практически не будут. Прав у ректоров бюджетных учреждений в интеллектуальной сфере деятельности России сейчас даже переизбыток, но руководители многих научных образовательных учреждений этих прав не знают. Поэтому нужно изучить все нюансы, увидеть все риски, чтобы не вести в пропасть себя и людей и не выбрасывать время и деньги на ветер. Есть и переизбыточное ожидание. В России спроса со стороны промышленности нет, поэтому нужно выходить сразу на международный рынок, где колоссальная потребность в инновационных идеях.

Задача малых предприятий - ухватить рынок, изучить идеологию развития той промышленности, где они хотят работать, на 10-15 лет вперед, и в России, и в Европе. Тогда придет понимание, правильно ли выбрана отрасль, направление деятельности. И при грамотном ведении своей деятельности предприятие может стать компанией, которая ежегодно будет увеличивать оборот на 30 процентов. Все банки гоняются именно за такими компаниями: вложил - получи в 3-4 раза больше, чем дает рынок. И в результате эти компании из микро, малых и средних вырастают в крупные. И так появляется Google - мегакампания, которая вытащила экономику США из кризиса.

Беседовала Светлана МАЛЬЦЕВА